Станки стояли прямо на снегу,
К морозной стали руки примерзали.
И задыхалась вьюга на бегу,
И в белых вихрях затерялись дали.
Ещё не возводили корпуса,
И котлованы только намечали,
Но мы творили – нет, не чудеса,
Мы просто фронту честно помогали.
И. Рождественский
Всё быстрее и неумолимее течет время, всё меньше остаётся живых ветеранов Великой Отечественной войны. Так, в ветеранской организации АО «Алтайвагон» осталось всего два участника войны, два узника фашистских концлагерей и 65 тружеников тыла. Именно они, живые свидетели страшного времени, ещё могут без искажений рассказать всю правду о военном времени и том, за что и почему нам следует ценить мир. А мы, в свою очередь, должны помнить и чтить заслуги героев, сражавшихся на фронте и тех, кто без сна и отдыха трудился на благо своей страны.
Труженики тыла АО «Алтайвагон» не только своими глазами наблюдали за становлением вагоностроительного завода на алтайской земле на месте бывшего Алтайского деревообрабатывающего завода (АлтДОЗа), но и принимали в этом непосредственное участие. Они в любую погоду возводили новые цеха, начиная работу, не дожидаясь окончания строительства, прямо у станков учились работать на новом оборудовании, привезенном из Днепродзержинска, трудились по двенадцать часов в день или вовсе ночевали в цехе, при этом успевая в несколько раз превысить план по изготовлению боеприпасов для фронта. Каждый из работников завода во время Великой Отечественной войны вершил историю и ежедневно совершал свой трудовой подвиг.
Миронишина Клавдия Васильевна, труженик тыла
Что война эта наделала…
Мы встретили войну, будучи ещё совсем детьми. Мало кто мог представить, что его детство закончится, наступит время, когда дети обманом будут пытаться попасть на фронт или будут делать боеприпасы. Так случилось с нами.
Я попала на завод совсем юной, поэтому сейчас уже очень многое стерлось из памяти, но худшее, что было за 18 лет работы на заводе – это война. С ее холодом, голодом и трудностями. Ходили на работу в фуфайках и деревянных ботинках, таких, как стоят сейчас в заводском музее. Можете сейчас себе представить деревянные ботинки? А мы в них сутками работали. Бывало и такое, что работали столько, что не было времени ни помыться, ни поесть. Да и есть особенно было нечего. Но мы держались.
Все эти годы я проработала в кузнечно-прессовом цехе. Работали мы хорошо. Делали все, что скажут. Не было такого, чтобы ты встал и выполняешь какую-то одну работу. Мы были кочегарами, таскали уголь, делали снаряды, разные детали для них, штамповали болты, таскали листы металла и много чего еще. Отдыхать некогда было, уставали, но поддерживали друг друга.
Очень хорошо помню начальников. И с АлтДОЗа, и с эвакуированного завода (вагоностроительный завод им. газеты «Правда» в 1941 году из Днепродзержинска эвакуирован на Алтайский деревообрабатывающий завод). Они были из тех немногих мужчин, кто остался здесь, а не ушел на фронт. Во многом благодаря их наставлениям мы учились делать то, чего не умели. И боеприпасы, и вагоны после войны.
Из-за того, что я работала в кузнечном цехе, на пенсию ушла рано, в 45 лет. С тех пор старалась читать все про завод, узнавать какие-то новости. До сих пор читаю и радуюсь, что наши силы даром не пропали.
Завод тоже не забывает, помогает финансово, поздравляет на праздники всегда, отправляли в санатории. Я все грамоты, письма, дипломы от завода как память храню, только не знаю уже, куда девать. Даже внуки и правнуки у себя тоже часть повесили. Радостно, что и в 96 лет о тебе помнят, спасибо им.
Что война эта наделала, то уже не забыть и не исправить. И времени не вернуть. Но я все равно считаю себя счастливым человеком. У нас очень большая семья, я бы даже сказала семейство. У меня уже целых 40 правнуков и 2 праправнука. Куда уж больше счастья человеку?
Витман Дора Ивановна, труженик тыла
Ребятишки стояли кто на ящиках, кто на чурках, лишь бы только до станка достать…
Я родилась на Волге, в селе Витман Саратовской области. Война настигла нашу семью уже там. По репродуктору в сельсовете передали, что началась война. Мне тогда лет было совсем мало. Слушать о войне было очень больно и тяжело. Потом начался страшный голод, и наша семья покинула родной дом. Поселились в городе Электросталь, где отец работал на заводе, мама была уборщицей в общежитии поблизости, а мы с братом ждали их дома.
После этого нас с братом забрали в трудовую армию, откуда распределили на работу. Меня забрали в июле, мне тогда не было еще 16 лет. С тех пор я жила и трудилась на Алтае. 5 лет отдала лесозаготовкам, а 32 года работала в кузнечно-прессовом цехе.
Жили мы 15 человек в одном маленьком бараке и все работали на лесозаготовках. В бараке стоит твоя коечка, и все твоё тут. Топили печку как могли. Чурку привезут большую, а мы все детьми были, у кого тут топор был… Тяпкой и лопатой чурку долбили, чтобы печку разжечь. Угля когда совсем немножко привезут, сбросят за бараком, а набирать не во что, руками набирали. А зимой-то немного наберешь. На заводе тоже топили этими огромными чурками, они размером были по 1, 25 метра, угля не было.
Потом я вышла замуж и из села Лосиха перебралась в Новоалтайск. Жила в общежитии, муж приезжал только по субботам, так и жили. Свадьбу почти никак не отметили, да и не в гуляниях счастье, а в людях. Но воспоминание о свадьбе за войну самое счастливое. С дедом моим всю жизнь и прожили в любви и согласии. Вместе приехали, вместе работали, вместе жизнь провели. У него самого почти 70 лет стажа работы на этом же заводе было.
На лесозаготовках трудились вместе со снохой. Она была маленького ростика. Бывало, залезет в снег, а лес есть лес, зима есть зима, не видать, что там. Попадет в яму и кричит о помощи. Завязла в снегу и вылезти не может. Я подойду, откопаю её. Она всегда благодарила, обнимала, говорила, что без меня бы так и осталась там в сугробах.
Носить было нечего. Рукавички и те нечем было починить. Я, бывало, пойду в гараж, где стояли машины, там шофер выкинет какую-нибудь тряпку, которой машины обтирают, так я её брала с собой, чтобы только эти рукавицы починить, чтобы совсем руки не застыли.
На самом заводе можно было ноги переломать. Недалеко от третьей проходной уже бывшего Алтайского деревообрабатывающего, а ныне завода им. газеты «Правда» был первый цех, где делали снаряды. Там ребятишки вот еще меньше меня были. Ящики стоят или дрова наложены, и они на них сверху, чтобы только достать до рычага на станке, чтобы можно было работать. Совсем маленькие работали, лет по 12-14. Даже девушек было мало, большинство – дети. Женщины в основном работали в столовых, обшивали, обмывали детей, кормили баландой. Большинство увозили в трудовую армию в другие места. Тут оставались инвалиды, пожилые или совсем молодые, как мы, которые еще ничего толком и не понимали. Мужчин почти не было, только начальство и эвакуированные рабочие из Днепродзержинска.
Жили по общежитиям, голодные были, как волки. 700 грамм хлеба если дадут – это много. На участке давали 500 грамм, а на заводе уже по 700. Придёшь в столовую, там баланда на всех. Если есть кусочек зеленого помидора или палочка укропа попадет – это много. А чаще всего – одна вода. Я пыталась как-то выходить из положения, когда была возможность. В барак то картошки принесу, то огурцы садила или горох с фасолью.
В то время у нас не было ни газет, ничего. Разве что радио услышишь где-то там у кого-то, но до нас не доходило. Возле завода в бараке даже был клуб, в котором иногда показывали кино, но позволить себе это могли только те, у кого деньги были, а в войну почти ни у кого ничего не было, поэтому мы сами себя развлекали. Собирались в бараках с девчонками молодыми и пели. Мы в то время жили все дружно, некогда было ругаться.
Завод выпускал только снаряды, он был не вагоностроительным и не деревообрабатывающим, а военным заводом. Вагоны пошли только после войны, возвращаться на мирное производство было нелегко. Но все делали, находились люди, которые знали, с чего начать и как все наладить. Большинство из них приехали из Днепродзержинска, тут были и мастера, и начальники. С тех пор завод так вагоны и делает.
Сейчас тоже не забывают. В эту зиму метель намела мне снега по самые окна, что не видно ничего и дверь не открыть. Позвонил нынешний начальник кузнечно-прессового цеха Дмитрий Славин, спросил, какая помощь нужна, а потом работников своих прислал. Так ребята мне всё откопали везде, выручили меня, спасибо им.
А недавно старшая по участку от ветеранской организации связала меня с бывшей крановщицей, с которой мы вместе работали, так теперь по телефону иногда общаемся, связь поддерживаем.
Сейчас на предприятии существует «Совет ветеранов», который совместно с администрацией и профкомом реализует программы поддержки узников и участников войны, тружеников тыла и других ветеранов завода. На данные цели ежегодно выделяется более тридцати миллионов рублей, которые идут на ежемесячную материальную помощь в зависимости от их непрерывного стажа работы на заводе, денежные компенсации за отопление, выплаты и подарки к праздникам, знаменательным событиям, юбилеям и путевки на санаторно-курортное лечение ветеранов. В штабе работников профсоюза числится председатель Совета ветеранов, в чьи обязанности входит представление интересов пенсионеров предприятия, оказание всевозможных видов помощи и проведение мероприятий, поэтому старшего поколения вагоностроителей всегда проводятся праздники, а при необходимости оказывается помощь от волонтеров завода, администрации или профкома.
Преемственность поколений и бережное отношение к своей истории – неразрывная нить, которая связывает накопленные опыт и мудрость ветеранов и профессиональное и личностное развитие нынешних вагоностроителей. Такая связь порождает взаимную поддержку каждого в системе, поэтому ветераны завода, администрация, профком и молодёжь вместе служат на благо предприятия, а общая история заставляет гордиться трудовым и заслугами ветеранов, своим городом и своей страной.
Инструктор по информационной и
молодёжной политике ППО «Алтайвагон» Кабанова Татьяна
